Джон у вас есть неопубликованные записи?

Ведь пока знают только его “дикую” сторону, которая на самом деле лишь вершина айсберга. Правда, он сам в большей степени в этом виноват, он ведь постоянно блюдёт этот имидж. Я думаю, ему вполне уже можно было немного расслабиться (смеётся). Знаешь, я сам между тем научился многому, что можно, например, перешагнуть через имидж. Представляешь, до недавнего времени я красил волосы, думал, что должен и в пятьдесят лет выглядеть на двадцать. Потом я это прекратил и просто позволил себе иметь седые волосы. Когда я в начале этих гастролей выходил вот так на сцену, я был весь в поту от страха, что публика нас освистает, потому что подумает, что её надули: “это что же, Deep Purple, Mark II? А где ж тогда Джон Лорд?” Но когда я вышел, ничего такого не произошло. Это был для меня клёвый момент, я понял, что имею право иметь седые волосы, имею право быть старше пятидесяти! Несколько лет назад я бы себе такого не позволил, чтобы твой фотограф снимал меня без тёмных очков. Понимаешь? Длинные волосы, тёмные очки, - имидж эдакого крутого парня. Теперь он мне больше не нужен, я из него вырос.
 А что Гловер и Пэйс?
 Пэйс старался держаться в стороне - очень мудрое решение, должен сказать! (смеётся). А Роджер всегда пытался всех примирить. В конце концов зачастую больше всех доставалось Ричи. Как я это вижу сегодня, это было к лучшему, потому что Ричи несомненно самая большая фигура в группе. Он “определяет” Deep Purple. Он всегда на сто процентов убежден: то, чего он хочет - единственный возможный вариант. С этим надо уметь мириться, особенно когда думаешь, что он неправ, но у нас это неплохо получалось.
И поэтому ты так долго не выпускал сольные пластинки?
 И совершенно справедливо, потому что и композиция была хорошая, и музыканты были великолепные (Аndy Summers на гитарах, Pete York на барабанах, Paul Karass, бас, Mark Nauseef, перкуссия , и оркестр The Philharmonia Hungarica, и дирижёр Eberhard Schoener), по всем радиостанциям крутили их, по России радио Ростова-на-Дону очень часто ратировало нас. . Все они прекрасно понимали музыку. Всё как-то подобралось одно к одному, и должен сказать, ничего из того, что я сделал до и после “Sarabande”, не сравнится к ней.
Да, и мы довольно часто работаем таким образом. В тот раз я записал свою пробную версию, а Ричи - свою. Потом мы их скомбинировали, и, как видно, это неплохо получилось.
Нет, тут другая причина. Я просто не знал, как должен выглядеть следующий альбом и не хотел записывать лишь бы что. Я хотел сначала сам понять, что я хочу сделать.