Через полчаса музыканты вернулись на сцену – сначала оркестр, затем – рок-группа, и последним – величественной, но в то же время расслабленной походкой – Джон Лорд, с улыбкой на лице, в сопровождении Стива Бальсамо и Фабио Мастранжело, встреченные дружными аплодисментами зала. Маэстро подошел к микрофону в центре сцены, поблагодарил зрителей, сказав при этом по-русски без какого-то акцента: «Спасибо, спасибо, спасибо!». Затем Джон сказал еще пару фраз, упомянув при этом, что начнется вторая часть концерта со швейцарских гор. И зазвучало тревожное и напряженное интро в исполнении оркестра, которое должно было изобразить (и ему это удалось) горные вершины, покрытые снегом, холодное серое небо и пустоту. Но вскоре Маэстро шагнул к органу (до этого он отступил вглубь сцены), громче и резче грянул оркестр и, под барабанную дробь по залу понеслась "Pictures Of Home”. Лорд во всю отрывался за органом, терзал его, как мог, рок-группа и оркестр не отставали от него. Через какое-то время Стив Бальсамо поднялся со стула, на который он уселся, выйдя на сцену, и запел. Я уже писал об этом – ну не ему тянуть партии Гиллана! Да, голос достаточно сильный и мелодичный, никаких ляпов в исполнении он не допускал, но нет в нем той страсти, того надрыва и накала, который требуется для исполнения этой (да и всех других номеров этого концерта) песни, как был он певцом из мюзиклов, так им он и остался. Все произведения Маэстро Лорда вынуты, выдернуты им из сердца, все они пронизаны чувствами и эмоциями, а вот именно этих качеств и не достает вокалу Стива. Ну да, Бог с ним, со Стивом – ведь на сцене находилось еще множество талантливых музыкантов, чье присутствие заставило даже если не забыть о не совсем уместном здесь голосе Стива, то, по крайней мере, не обращать на него внимания. Когда завершилась вокальная часть, Маэстро выдал свое коронное соло на «Хаммонде», его лицо то искажалось гримасой страсти, то озарялось улыбкой, руки беспрестанно бегали по клавиатуре, терзали ее. Порой он играл пальцами, а иногда просто шарил ладонями по всей клавиатуре, исторгая из недр органа поистине неземные звуки. Но вот Лорд повернулся к группе, продолжая играть одной рукой, а другой махнул куда-то в сторону, как оказалось – в сторону гитариста. И тут зажег он. Чистое, проникновенное и достаточно быстрое соло в лучших традициях Ричи Блэкмора. Просто здорово!!! А далее басист очень отчетливо пробухал традиционное соло, и вслед за ним – барабанная дробь вновь вывела всех музыкантов на основную тему номера. И – финальный громогласный аккорд, в этой аранжировке отданный оркестру. Все! Кода, и тут же – гром аплодисментов, не умолкавший, наверно целую минуту. Я аж выдохнул: «Уф-ф!», такое напряжение, такой накал выплеснули музыканты на зал с этой песней.
Когда аплодисменты утихли, Маэстро опять обратился к залу, сказав, что прозвучавшая песня относится к 1971 году, а сейчас мы перенесемся в более современные времена, что следующая песня была написана для Фриды из АВВА, и пригласил на сцену Касю Ласку. Эта певица стала для меня самым любимым и самым значимым персонажем этого вечера (после самого Лорда, разумеется). Какой чистый и эмоциональный голос! Сколько в нем страсти и нежности! И какой контраст со Стивом Бальсамо!. Казалось, Кася вкладывала в свое исполнение все сердце и всю душу. И сам Лорд очень чувственно и нежно касался клавиш, исторгая из рояля мелодичные и трепетные звуки, поглядывая из под очков то на ноты, то на клавиатуру, то на вокалистку, а на лице его блуждала этакая умиротворенная улыбка. И оркестр в этом номере, в противоположность предыдущему не грохотал, а лишь спокойно подслаивал свое звучание под ангельское пение польской певицы. Здорово!
Кася Ласка покинула сцену под гром аплодисментов, а Джон Лорд представил своего нового друга – скрипачку Анну Фиби и следующий номер "Telemann Experiment”. Маэстро уже исполнял ее у нас в 2009 году, и поначалу пьеса не несла в себе никаких новшеств. Начал ее сам Лорд на рояле, затем к нему присоединился оркестр, звучание все нарастало, выводя основную тему композиции. Но вот в звуковой палитре появились какие-то новые нотки и, лишь заметив мелькавший из-за «Хаммонда» кончик смычка, я осознал, что это вступила Анна Фиби. Звучание ее скрипки очень ярко и отчетливо выделялось на фоне звуков скрипачей оркестра. Сначала она играла вместе с Лордом и оркестром основную тему номера, а затем импровизационно обыграла ее. Очень талантливо и оригинально. Ее участие очень украсило номер, придав ему новое дыхание и новые оттенки. Жаль только, что в нем опять отсутствовало интро на никельхарпе, очень тронувшее меня в студийной записи.
Вслед за этой инструменталкой на сцене вновь появился Стив Бальсамо и уселся на стул в центре сцены. Зал утих, и зазвучало уже ставшее традиционным оркестровое интро. Весь оркестр играл не в полную силу, а верховодила над всем этим одна из виолончелисток. Звук ее инструмента весь вибрировал, вызывая ассоциации с голосом человека, понесшего какую-то ужасную невосполнимую потерю. Очень эмоционально и трогательно. Вслед за этим оркестр еще поубавил свою громкость, и вступили рояль Джона Лорда и Стив Бальсамо. И снова голос Стива совершенно не впечатлил меня, в противоположность нежной и грустной мелодии, выводимой Лордом на рояле.
